1

 

127 лет спустя.

 

Свет полной луны едва пробивался через густую темную чащобу леса. Но глаза пробирающегося сквозь чащу зверя отлично видели даже в полной темноте. Путь не из легких, но так спокойней и незаметней. Какая-то неведомая сила выгнала его из теплого спокойного убежища и заставляла двигаться вперед, напрягая все силы. Только бы успеть... Пошел первый в этом году легкий снежок. Снежинки, сумевшие пробиться через мохнатые лапы елей, таяли, едва коснувшись темной шкуры животного.

Наконец он вышел на лесную поляну. Сделав еще несколько шагов к центру поляны, зверь сел и стал принюхиваться. Чуткий нос уловил волнующий сладковатый запах, запах смерти… Не выдержав, зверь поднял голову вверх и издал душераздирающий вой, полный боли, одиночества и отчаянья… И эта песнь, песнь луне - его молчаливой спутнице и проклятию, отозвалась гулким эхом во всех уголках дремлющего леса.

Из темноты  послышалось тихое ржание. Зверь принюхался еще раз и бросился туда, куда вело его чутье. Чем ближе он приближался к лошади, тем сильнее становился другой запах, заставляющий терять контроль над собой, словно балансировать на тонкой грани лезвия: шаг – и возврата не будет... Но сначала он должен утолить свой голод, иначе…

Вот она…

Лошадь лежала на земле спиной к нему.

Прекрасное благородное животное… сломаны передние ноги, как же это произошло?

Он бесшумно двинулся в сторону лошади. Та, почуяв опасность, попыталась приподнять голову, но последних сил хватило только лишь издать тихий храп и скосить глаз  в сторону надвигающейся  смерти.

Зверь приближался к своей жертве.

 Сегодня судьба к нему благосклонна – он не должен убивать сильное, здоровое животное, чтобы утолить свой голод. Он даст своей жертве освобождение от страданий…

Мощные челюсти сомкнулись на шее лошади, огромные желтые клыки легко пробили шкуру, и теплая кровь потекла в пасть зверя, пробудив животный инстинкт…

 Теперь можно продолжить свой путь,  не опасаясь, что жажда крови выиграет схватку с разумом.

Вскоре он вышел на лесную дорогу и увидел следы стычки… Вот это место, сюда его направляла неведомая сила, может, Судьба.  Пять тел – трое мужчин и две женщины - лежали на холодной земле.

Принюхался…

Напавших было трое…

Разбойники…

Возможно…

Но засады не было…

Следы указывали на то, что  эти трое ехали вместе с путниками.

Забрали уцелевших лошадей и все ценности…

Осматривая печальное место, зверь поочередно обошел и обнюхал каждое тело. Четверо были мертвы уже около суток. Туники мужчин были залиты кровью, но на них можно было различить элементы вышитого герба какого-то рода.  Воинов застали врасплох, они были убиты ножами в спину, и даже не успели вытащить оружие, оказать сопротивление.

Явное предательство…

Пожилая женщина, по одежде видно – служанка, лежала на животе, несколько в стороне от своих спутников. Похоже, пыталась скрыться в лесу от напавших. Из ее спины торчали две стрелы, которые убийцы даже не потрудились забрать. Зверь заглянул ей в лицо.

Он подошел к пятому, последнему телу - телу молодой женщины, почти девочки, в плече которой застряло древко стрелы. Женщина лежала на спине, около дерева. Снег уже успел присыпать тонким слоем ее богатую одежду и светлые волосы. Что-то перевернулось в груди у зверя, когда он взглянул в лицо девушки. Таких красавиц он никогда не встречал, даже в свои самые лучшие времена. Снег прекратился, и легкий ветерок нервно трепал выбившиеся из кос волосы девушки. Свет луны делал ее лицо еще более бледным, выделяя тонкие черты. Пожухлый лист, так долго удерживавшийся на ветке дерева, не выдержав тяжести снега, кружась, с тихим шорохом опустился на грудь девушки. Странно, но от этой женщины не исходил запах смерти. Это удивило и заинтересовало зверя. Он еще раз принюхался и ткнулся носом в ее лицо. Чуткие уши зверя уловили еле слышное дыхание.

Жива… Но сейчас он ничем не может ей помочь, надо спешить. И если Судьба будет и дальше к ней благосклонна – она выживет. Он просто не даст ей умереть!

Развернувшись, он хотел было двинуться в обратный путь, но знакомый неприятный запах резанул ноздри.

Волк…Серый одиночка… Все волки глупы и жестоки. Как он их ненавидел… Что ж, если Серый рассчитывает на легкую добычу, он ее не получит. Видимо, пришло время разобраться, кто в этих лесах хозяин.

Серый приближался, оскалив пасть и прижав уши.

Глупец! Если ты жаждешь своей смерти – ты ее получишь…

 Серый прыгнул. Зверь встретил волка, припав всем телом к земле. Как только Серый поравнялся с ним, зверь сделал рывок навстречу и вцепился снизу в волчье горло. Два звериных тела сплелись в один клубок, но перевес сил явно был не на стороне Серого. Несколько секунд – и на поле битвы  осталось лежать бездыханное, изорванное в клочья тело волка.

Теперь никто и ничто его не остановит.

 

Еще немного и я достигну своей цели.

Серый все-таки успел зацепить кожу на голове, и теперь кровь тонкой струйкой стекала на левый глаз, мешая смотреть.

Успеть бы до рассвета… Ненавижу рассветы после ночи полнолуния…

Вот, наконец, и место, где можно надеяться на помощь.

Он подошел к двери ветхого, покосившегося от времени, домика и стал скрести ее лапами. Наконец дверь со скрипом отворилась. Зверь вошел. Пожилая женщина, захлопнув дверь и даже не взглянув на своего нежданного ночного гостя, занялась своими делами.

- Ну заходи, заходи, Черный… Ложись ближе к огню… Ты вот старую Марту не забываешь… Сегодня, что, полнолуние? Не люблю я, когда ты в таком виде вваливаешься ко мне, да еще в такую ночь… Да знаю, знаю, что ты не причинишь мне вреда… И в другом виде ты не лучше? Главное, душа…

Женщина повернулась к зверю.

         - Ты что, подрался с кем-то? Да, с Серым давно пора было разобраться… Сколько кур этот вор у меня стянул. Куда спешить? Я не думаю, что еще смогу ей помочь. Ты же говоришь, что прошли сутки… Ну и что, что я колдунья и лечить умею?   На все воля Судьбы… Тебе вот помочь не могу… Ну ладно, пойдем, посмотрю на твое сокровище.

         Марта подошла к большому старому сундуку, и с трудом подняв тяжелую крышку, начала что-то искать. Наконец достала черный длинный плащ. Отряхнув его от пыли, женщина подозвала зверя.

         Черный подошел и сел у ног Марты. Женщина накинула плащ на плечи так, что он закрыл и зверя. Короткое заклинание – и они на месте трагедии.

         Марта осмотрела девушку.

         - Что ж, раз Судьба даровала ей возможность продержаться до сей поры, попробую помочь бедняжке. Но вот смогу ли я удержать ее душу на земле, не знаю. Ты куда? Месть самое последнее дело… Скоро рассвет… Не буду спорить… Береги себя, Черный…

 

Уставшее красное солнце, опускаясь за горизонт, лениво посылало лучи сквозь верхушки высоких деревьев. Скоро совсем стемнеет.

         Три путника устроили привал прямо в лесу. Опасно двигаться, с таким добром и лошадьми, открыто по дороге, и останавливаться в корчме. Повозка с графским гербом, на лошадях тавро графское . Не по хозяевам имущество. У людей возникнут вопросы,   а привлекать внимание не хотелось.

Холодно. Мерзко. Хорошо, что снег прекратился.

Костер, на котором жарилась дичь, весело потрескивал, распространяя вокруг себя уютное тепло. Мужчины сидели, греясь около огня, и тихо беседовали..

Стемнело.

Где-то далеко послышался вой волка, лошади тревожно захрапели, но вскоре  успокоились. Мужчины переглянулись и лишь поближе подвинулись к огню. Самый молодой, не старше двадцати лет, щербатый, с взъерошенными соломенными волосами, давно не знавшими гребня, спросил:

         - И какого дьявола это графское отродье приказало нам тащиться в такую даль, что, раньше прикончить их нельзя было?

- Лучше заткнись, Янош! Мозгов у тебя, как у этого вот дуба, - осадил парня мужчина постарше и посолидней, явно предводитель. - А ты, Чтан, о чем только думал,  когда  в графскую девку стрелял?

- Да не целился я в нее, Якуб. Я не виноват, что эта дура свою служанку хотела телом закрыть… - виновато начал было оправдываться детина,  которого назвали Чтаном.

- Да, тело  было у нее, наверно, что надо… - мечтательно заметил Янош.

- Что ты, болван, понимаешь в графских шлюхах, ты их хоть без одежды видел? -  спросил Чтан, отвешивая брату подзатыльник. -  Да что с такой мелкой худышкой в постели можно делать, в простынях потеряешь.

И загоготал, довольный своей грубой шуткой.

- Да заткнитесь вы оба, мало, ли, кто услышит, незачем внимание привлекать,  - не выдержал старший. – Не шлюха она вовсе, а сестра нашего графа.

- А кто нас может услышать, разве что звери да деревья, - не унимался Янош.

-         Дурак ты, Янош, и у деревьев уши бывают.

-                     С каких пор ты, Якуб, таким трусом стал? – поинтересовался Чтан.

-                     А с тех пор, как к нашему графу на работу подрядился. Да и предчувствие у меня нехорошее.

-         И чем это графу сестра не угодила? – спросил Янош.

-                     А тем, что уж больно жаден наш хозяин, а сестрица заладила: «В монастырь уйду». И все тут. А графу что в монастырь приданное сестры отдай, что – зятю, если замуж выдаст. Одинаково  жалко. Вот и решил ограбление разыграть. Только девушку не велел убивать, а просто в лесу бросить, да так, чтобы до монастыря добралась. А вам, дурням,  поторопиться надо было. Вот теперь как будем перед графом ответ держать? Дознается ведь, если из монастыря вестей не будет.

- Так что ты нам сразу не сказал, чтобы девчонку не убивали? - возмутился Чтан.

- Да говорил он, - напомнил Янош. – Ты просто в ночь перед отъездом так морду вином злил, что я тебя еле до дома доволок.

Вдруг лошади заволновались, начали ржать, рвать поводья, вставая на дыбы. Языки костра затрепетали. Мужчины быстро поднялись и  бросились успокаивать лошадей.

-         Что за черт! Чтан, посмотри, что там! – отдал приказание Куба.

Взяв горящее полено из костра, Чтан стал вглядываться в безмолвную черноту леса.

Тишина.

Вскоре мужчинам удалось успокоить лошадей.

- Не к добру это, - мрачно сказал Куба, снова подсаживаясь к огню. – Ох, не к добру. Ну да ладно. Что делать то будем?

- Ну, продадим лошадей, а вырученные деньги и золото леди поделим между собой, а к графу и носа не покажем, - предложил Чтан.

- Уж больно гладко у тебя получается. Продадим… Поделим… Я вот сам не рад, что в это дело ввязался, - мрачно промолвил Якуб.- Нрав у графа такой – из-под земли достанет…

 

Пара горящих красным огнем глаз следила за происходящим у костра, пара чутких ушей слышала все, о чем говорилось…

 

Что ж, старший прав, и в лесу  есть уши, которые услышат, и глаза, которые увидят. Так, значит, вон тот здоровый, белобрысый, которого Чтаном назвали, в девушку стрелял. Ты будешь первым… Теперь надо к ним выйти…

 

-                     Да что ты, в самом деле, перед сопляком струсил? – спросил Чтан. – Поздно теперь локти кусать. Дело сделано. Плюнь ты на этого графа. Пока нас найдет – состарится. А ты что, Янош, челюсть отвесил?

-                     Я.. Там, в лесу, два красных глаза… - заикаясь, начал лепетать младший брат, с ужасом глядя в темноту леса.

-                     Да брось, ты. Лошади вон спокойно стоят. Если бы зверь какой тут появился, они бы вмиг почуяли.

-                     Смотрите… собака…здоровая…

Из леса к костру двигалось существо, очень похожее на помесь волка с собакой, но значительно крупнее их обоих. Блики пламени мягкими переливами скользили по черному меху, заглушали алое мерцание глаз…

         Зверь спокойно, лениво виляя хвостом, подошел к костру, и растянулся около него. Тепло, исходящее от огня, приятно согревало.

         Люди, как завороженные, смотрели на ночного визитера. Первым не выдержал Янош.

-         Господи, какой огромный… Может, он бешеный…

-                     Слишком уж спокойный он для бешеного, и лошади на него не реагируют. Может, этот пес из какого-нибудь замка сбежал? – предположил Чтан.

-                     Не к добру это… И замков поблизости здесь нет, а этот, видишь, какой холеный, - заметил Якуб.

-         Может, он на запах еды пришел?- спросил Янош.

-         Кинь ему пару костей, - приказал брату Чтан.

Янош нехотя приблизился к собаке и осторожно бросил несколько обглоданных костей перед мордой зверя. Пес не отреагировал на угощение, только отвернул морду от еды и уставился цепким взглядом на Чтана. Затем лениво зевнул и закрыл глаза.

Люди подвинулись поближе друг к другу с противоположной  стороны костра и, продолжая наблюдать за ночным визитером, тихо переговаривались.  В обществе незваного гостя не спалось, постановили дежурить по очереди. Первым выпало караулить Чтану. Но зверь вел себя тихо и смирно, казалось, что только тепло огня привлекло его в это место, а люди и лошади его совсем не интересуют. Сон окутал своим одеялом уставших путников, и Якуб с Яношем дружно захрапели.

Чтан, чтобы не заснуть, нервно ходил какое-то время около костра, с опаской поглядывая на загадочного зверя,  но вскоре и его начал одолевать сон. Он присел на корточки около огня и стал подкладывать в него поленья. И почувствовал, что пес не спит, следит за каждым его движением. Подняв голову, караульный столкнулся взглядом со зверем. В темном волчьем взоре отражалась пляска пламени. Ужас охватил Чтана, сердце на секунду замерло. Хищный, цепкий взгляд зверя связывал волю в неподдающийся тугой узел. В этих жестоких, не по-звериному умных  глазах Чтан прочел свой приговор и понял, что умрет…

Сейчас…

 Пощады не будет…

Он вскрикнул, но его крик захлебнулся в яростном реве зверя, черной молнией вонзившегося ему в горло.

От шума проснулись Янош с Якубом. Янош, схватив меч, бросился на выручку к брату. Но было уже поздно… Зверь оторвался от разорванного тела и, оскалив огромные желтые клыки, ринулся на Яноша. Меч замер на мгновение в воздухе, так и не достигнув своей цели, и глухо упал на землю, лишь немного опередив своего хозяина.

Якуб, не переставая креститься и читая молитвы, бросился к лошадям, которые в ужасе, почувствовав запах крови, нервно ржали и рвали поводья. Страх сковал разум. Пальцы отказывали повиноваться, и узел повода никак не хотел развязываться. На мгновение Якуб оглянулся. И застыл на месте.

Светало.

Пепельные рассветные сумерки выпили яркость огня, и костер поблек, хотя еще рьяно лизал обугленные головешки. Там, над жаркими алыми сполохами, стоял зверь. Черный убийца. В глазах метались блики пламени, и Якуб не был уверен, что это - всего лишь отражение…

Морду покрывала кровь. Зверь тяжело дышал. Из открытой пасти, перемешанная с кровью жертв, сорвалась слюна. Хищник облизнулся. Человеческое выражение жестокой насмешки в темных глазах чудовища сковало волю несчастного человека.

Белые зубы в алой пасти. Ироническая ухмылка…

Прыжок.

Якуб рухнул на колени, закрыв голову руками.

Верная смерть. Пощады не будет...      

         Гигантская тень взметнулась над костром  и  растворилась в его       рыжих искрах.

       Волчий образ растаял в очищающем дыхании огня…

       И над Якубом встал человек.

  - Подними голову, ничтожество… - раздался над ним властный, презрительный голос…